Пиво - «Флотское»

Я работал на БМРТ «Юхан Лийв» вторым механиком. Это судно строилось в Николаеве.
Два месяца продолжалась приёмка судна, и за это время в машине сложился довольно дружный сплочённый коллектив. Рейс был на Джорджес-банке, где наши промысловые суда ловили селёдку. Мотористами работали Валентин Батухно и Никлой Пучков, а котельным машинистом Толя Панченко.
На приёмке вместе с техническим снабжением я получил молочный бидон на 40 литров.
Что в нём было, я уже не помню, но он стоял у меня в кладовой, где были инструменты, всевозможные запасные части и расходный материал.
Мне нравилось это место. Здесь я соорудил себе небольшой столик, закрывал двери, чтобы поменьше было шума, и сидел за импровизированным столом, писал отчёты, проверял инвентарные книги. Всё это происходило во время несения вахты.
Время вахты проходило незаметно, а заодно выполнялись текущие дела второго механика по судовой отчётной документации.
Однажды я что-то искал из запасных частей и мне помешал бидон, который стоял в дальнем углу кладовой. Он был пуст, и я всегда легко отодвигал его в сторону.
Но в этот раз эту операцию сделать мне не удалось. Бидон не хотел отодвигаться и подавал признаки того, что он чем-то заполнен.
Я решил открыть крышку, и когда она приподнялась, то мне в нос шибануло острым хмельным запахом. Присмотревшись, я увидел, что бидон на две трети заполнен тёмно-бурой жидкостью. Зачерпнувши из бидона кружкой, удостоверился, что там находится закваска для пива. Процесс брожения только начался, и у меня было достаточно времени дл выяснения: «Кто и когда заполнил бидон и оставил его в кладовой для «созревания?».
За несколько дней до обнаружения этой находки ко мне несколько раз обращался мой старший моторист Валентин Батухно:
- Николаевич, дай ключи, надо взять тонкий паронит на прокладку!
- Возьми, паронит лежит на верхней полке!
И такие просьбы повторялись несколько раз в течение последних трёх-четырёх вахт.
То какой-то спецключ взять, то материал прокладочный, то тонкую наждачную бумагу.
Я всегда доверял ключи своему мотористу и ходил с ним в кладовую в исключительных случаях. Кроме него ключ доверялся судовому токарю, а остальные члены машины посещали это «святое» место только в сопровождении второго механика.
Во время вахты мы довольно часто обсуждали вопрос изготовления пива в морских условиях и «знатоки» уверенно щеголяли своими знаниями в этом вопросе.
Единственно, что всегда вызывало сожаление, и вырывалась реплика у Валентина:
- Надо было бы в Николаеве прихватить десяток пачек мальтозы, вот и были бы с пивом!
На эту реплику сыпались возражения, типа:
- Да, было бы неплохо, а где же запаришь для брожения? Нужна хорошая ёмкость!
- Лучше бы использовать бидон, литров на 40-50, да где его возьмёшь?
Я слушал все эти разговоры, и мне даже в голову не пришла мысль, что все эти намёки делались для прощупывания почвы, потому что они уже давно присмотрели этот молочный бидон. Теперь нужно было прозондировать, как к этому относится второй механик и приступать к делу. В предыдущих рейсах мы изготавливали пиво из мальтозы, а из соков, которые получали в 3-х литровых банках, готовили «вино». Для этого туда нужно было бросить в банку сока пригоршню проса и ждать, когда «вино» созреет.
Если честно, то меня не нужно было бы уговаривать изготовить пиво, а мотористы почему-то постеснялись предложить, и решили «запарить» пиво без меня, а сообщить
об этом потом, когда оно созреет.
Но меня обидело то, что они меня не информировали, а решили преподнести сюрприз.
Отсюда и походы за инструментом, паронитом и прочим в кладовку второго механика.
Когда я всё это проанализировал, то мне стало забавно и смешно: «А как же теперь они будут себя вести? Они ведь не догадываются, что я обнаружил их «закваску»!».
В течение вахт следующих дней было несколько попыток взять у меня ключи и наведаться к заветному бидону, но я постоянно ходил туда вместе с ними.
Они брали то, что им было нужно и страстными взглядами смотрели на бидон, ласково
к нему прикасались, но не двигали, а мне было так смешно, что я еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться. Я уже знал из их же рассказов, что пиво ещё не готово, и ждал срок его вызревания с неменьшим вожделением, чем мои мотористы и кочегар.
Немного о рецепте приготовления.
Это процесс, посредством которого в определённую ёмкость заливают воду, температурой до +75 градусов Цельсия, добавляют солод (или уже готовый солод-мальтозу).
Затем в сусло добавляют хмель, придающий пиву приятную хмельную горечь и аромат!


Хмель обыкновенный
Используются высушенные шишки соцветия женских растений хмеля или специальный гранулированный хмель. Присутствие хмеля благотворно влияет на биологическую стойкость и пенность пива.
Мои предприимчивые мотористы запаслись всеми этими ингредиентами и заквасили пиво по полной классической схеме. Единственно они не учли, что не проинформировали об этом своего второго механика.
Затем сусло охлаждается и немного насыщается воздухом для роста дрожжей на стадии брожения - для этого они и бегали в кладовку.
Брожение проходит в герметичной ёмкости, и через несколько дней, когда брожение совсем закончится, молодое пиво разливают по бутылкам, добавляют сахар или мёд, закупоривают и оставляют дображивать.
Не знаю, собирались ли они разливать пиво по бутылкам, но то, что оно получилось великолепным, я узнал один!
В положенное время, во время вахты, потом после вахты и в течение всего времени до следующей вахты я дегустировал домашнее пиво, которое получилось отменного качества. Вкусом, крепостью и ароматом оно не уступало лучшим образцам берегового производственного пива! Мои мотористы подозрительно переглядывались и не понимали моего весёлого настроения, а жаль!
Хотя и хорошо было пить этот прекрасный напиток, но я превратил его через несколько часов в обыкновенную пивную барду, плеснув в молочный бидон столько чистой воды, сколько выпил пива!
Было жалко напитка, жалко ребят, но мне захотелось немного их проучить, ведь я не знал тогда, что они собирались мне об этом сообщить в конце созревания, а я их опередил!
Теперь пришла моя очередь наблюдать, когда они на следующий день снова попросили у меня ключи от кладовки. И я им не отказал!
Видел ли кто-нибудь таких уморительных физиономий как у моих мотористов, я глубоко сомневаюсь. Удивление, возмущение и недоумение - всё смешалось в одном флаконе, или в одном молочном бидоне!
Вида я не подавал, но меня буквально распирало от смеха, и я выбежал на палубу, чтобы там разрядиться. Мне хотелось признаться и рассказать ребятам, что технология приготовления пива была выше всяких похвал, но сработала система предохранения.
Такое признание грозило мне самыми неприятными последствиями.
Выручило меня то, что я проиграл ситуацию и через несколько дней, словно мимоходом, спросил:
- Да, мужики, хорошо бы пивка попить, у меня и бидон есть для этого подходящий!
- Николаевич, что же ты молчал, ведь у нас есть мальтоза и хмель, только не решались тебе об этом сказать!
- Хорошо, давайте запаривайте своё пиво, да не трубите об этом по всему судну!
Видели бы вы, с каким энтузиазмом, старанием и тщательностью происходила эта работа.
Возможно первая «неудача» с пивом внесла какие-то подозрения, но они ничего не поняли. Зато вторая, а потом и другие запарки пива дали отменные результаты.
Пиво получалось хорошего качества, но мне казалось, что первый вариант был самый вкусный!

Анатолий Акулов

Это искусство в будущем еще спасет жизнь его семье. Но в те дни результат стал таким удручающим, что пострадавшие курсы и студенты стали устраивать на Олега засады на танцплощадках, в парках и в самом Ленинграде. В Ленинграде жил двоюродный брат, блокадник и фронтовой разведчик, и Олег его часто навещал. Жаль, что он не знал тогда о проживании его близких родственников не только в Ленинграде, но и в … самом Ораниенбауме! Не раз Дик уходил по крышам из города. Мореходка любила Олега и, понимая, что однажды это плохо кончится, большая группа курсантов устроила в Верхнем парке засаду на, жаждущих вендетты, ленинградцев. Все хорошо спланировали, а желанной приманкой стал сам Дикуша. Заманили несчастных в какое-то заброшенное здание в парке и, когда те зашли внутрь, ломоносовцы закрыли двери снаружи. В здании скрывалось до сотни курсантов – на долгую память ленинградцев жестоко выдрали ремнями с бляхами, а Олег дал слово прекратить свою подработку.
Многие годы исторических и социо-психологических исследований рода Олега объяснили все странности его поведения - он оказался генетическим «Отпорщиком», и участие в драках не могло быть и не было характерной, доминантной, чертой его поведения. Может быть, его привлекали такая специфическая «Слава» и «Уважение»? Именно участие исключительно в массовых потасовках дает ключ к пониманию парадокса - Олег был далеким , но очень близким психофизически, потомком Бутадов и как и его предки «нобили», являлся Лидером по ВРОЖДЕННОМУ ПРАВУ и был ОБЯЗАН за предоставленный ему собратьями «высокий общественный статус», за Первенство, ИДТИ ПЕРВЫМ и ПЕРВЫМ ПРОЛИВАТЬ СВОЮ КРОВЬЮ ЗА ВСЕХ, таково ПРАВО и ОБЯЗАННОСТЬ настоящего НОБИЛЯ-ЛИДЕРА.
Изумительные конспекты Дикуши по такелажу, парусному делу, по парусникам получили объяснение не так давно. В ЛМУ долгое время была своя баркентина, на которой курсанты ходили по Балтике со стоянками в Таллинне. У ЛМУ не было сухих доков на зиму и через годы баркентина неизбежно вышла из строя.

Шхуна «ЧАЙКА», учебное судно ЛМУ ВМФ

Курсанты ЛМУ ВМФ в Кадриорге Таллин, Певческое поле, курсанты- судоводы. ЛМУ ВМФ, 1964

Стажировался Дикуша как круглый отличник всегда в Одессе и Севастополе, в портах Кавказа Поти, Батуми.

Практика на знаменитом буксировочном ледоколе «Волынце» в Кронштадте

3-й курс Отъезд на практику – где-то на полустанке

Коля Андреев стажируется в Мурманске на танкере «Стрельна»

Практика на «Тюлене» в Таллинне, УВСГ. Флаг закрыл корпус Олега

Да! Восемь неплохих молодых мужчин стоит на пляже Одессы, и лишь один соответствует «золотому сечению». Хоть сейчас, одевай доспехи и в строй декурионом, рыцарем.
Хранившиеся когда-то фотографии Олега на практике демонстрировали крепких и веселых, дочерна загорелых молодых мужчин на буксирах и на берегу. На одной из не уцелевших фотографий выпускного курса четверо курсантов стояли цепочкой, широко расставив ноги, в закатанных наподобие плавок просторных «штатных труселях , взявшись за руки - в центре Дик. Поверьте, это было достойное зрелище. Мощные ноги Дика, могучий торс с клином широких мышц спины – сегодня так выглядят культуристы, но - то был совершенно натуральный молодой мужчина.

Дик в порту с курсантами разных училищ – выпускной курс

Одесса пятидесятых

С бандитской Одессой у Дика была связана последняя батальная история. На танцплощадке у моря Дик безбоязненно флиртовал с лучшей барышней, не замечая, как вокруг него стягиваются странные и мутные личности – девочка то «принадлежала» какому-то авторитетному блатному. Дика тихо оттеснили и вывели к обрыву у моря. Друзья-курсанты на тот момент еще ничего не поняли и не заметили. «Урка», играя перышком перед товарищами, не оставлял Дику другой альтернативы как прыгнуть вниз с приличной высоты на камни, что последнего как-то не устраивало . Улучшив момент, Дик прилично врезал урке по физиономии и тот, уронив нож, схватил огромный камень и в ярости кинулся на Дика…, еще незная, что имеет дело с профи. Старый как жизнь борцовский прием привел к тому, что отморозок, перелетев свою жертву, серьезно разбил лицо о свой же камень. Остальные бандючата опешили, и тут подоспели курсанты. Особенно отличились лихие кочегары - у кочегаров, пардон – специалистов по паросиловым установкам, слабаки редко встречались. У некоторых даже были на ремнях ненормативные небольшие молоточки с цепочкой, как палаши у курсантов высших мореходок …
Через некоторое время курсанты и Дик посетили еще раз ту танцплощадку и были удивлены с каким подобострастием те местные хулиганы и их лидер-урка, со свежим шрамом через лицо, к ним отнеслись – «неодолимую силу», Рабуту или Ровбуть, они особенно уважают.


Ботанический сад в Батуми

В Поти у курсантов была популярной шутка над эмоциональными местными обывателями - их легко доводили до каления одним и тем же вопросом …: « Как проехать в ботанический сад Очамчира?» Абхазы тряслись от злости и орали: « В Очамчира нет! Ботанического сада! Сад в Батуми!!!!» Видно их доставали этим вопросом постоянно русские ребята. Все курсанты ржали и убегали.


Два друга с погонялами «Дикуша» и «Пашка»
Его породистый нос был неудобным подарком родителей в драках и на ринге. Дикуша, подсмотрев у друга-йога индийский метод, чайничком с соленой водой и специальным жгутом долго тренировал сосуды носа не кровить.

Жалко, но я не знаю, кто был этот импозантный «Паша». «Пашка» его прозвище.

Шутливое пожелание Саши «наивному другу» за «ангельское поведение» вызовет улыбку, а зря. Дик никогда «не крутил» с девчонками амуры – он либо любил людей либо нет. Все было по-серьезному. Но «наивность» в интимных-амурных делах родовая особенность Ровбутов. Еще в 19 веке один этнолог отмечал, что характерной особенностью жителей района Лиды-Гродно, как минимум, является редкое для тех времен очень уважительное и щепетильное отношение к женщинам. У тех людей почиталось дурным тоном обижать женщин и жен и, «упаси бог», бить жен. Дикуша женился и прожил всю жизнь с одной женщиной.

Ромбик - примерно 1955 год 197-е?

Примерно так выглядел диплом ЛМУ ВМС у Дика, как у его, похожего пристрастием к боксу, коллеги - Романова Бориса Степановича окончившего училище на 2 года позднее. Странно, что в 1955 г. Романов получил в ЛМУ ВМФ специальность «техник-судоводитель». ЛМУ ВМС в 1953 году не было уже равноценно ЛМУ ВМФ в 1955?

Дик, судя по нашивке на рукаве и нештатному свитеру под форменкой, старшина

Дикуша-«здоровый малыш» рядом с Темирбулатовым-«малышом» справа внизу – 4-й курс
На всех групповых фотографиях Олега кто-нибудь обнимает, к нему жмутся поближе ребята подвое и потрое – вы заметили? Дика не просто любили и уважали – было за что – с ним себя чувствовали «надежнее и защищеннее», с ним было светлее и радостнее.

В 1956 давали дипломы всего лишь «техников-судоводителей». Хотя Олег в 1953 году получил в ЛМУ ВМС подтвержденное звание «штурмана дальнего плавания», а непосредственно в Клайпеде ему выдали на основании экзаменационного аттестата диплом ШТД.

Знак штурман-девиатор первое время выдавали штурманам дальнего плавания

Приказ НКПС СССР № 6619 от 18.02.1925 года.
..................................................................
"пункт3: капитану дальнего плавания морского торгового флота присваивается нагрудный знак с золотым секстаном
"пунтк 4: судовому механику 1 разряда морского торгового флота присваивается нагрудный знак с золотым трехлопастным винтом"
"пункт5: Штурману дальнего плавания морского торгового флота присваивается нагрудный знак с картушкой компаса"

И им еще предстояло позднее получить полноценный диплом «капитана дальнего плавания» с вот таким значком, после подтверждения наплаванного ценза КПД.



Но предварительно еще получали диплом «штурмана дальнего плавания». У Олега был такой Клайпедский с № 3246 от 03 05 1960 г..

Кокарда выпускного курса Ломоносовского мореходного училища

Кокарда командного состава Вспомогательного Флота и рядового состава

Из ЛМУ ВМФ Олег как лучший попал в Таллинн, в Управление ВСГ. Но об этом вы можете узнать из блога на сайте ООкеан-Эстрыбпром http://ookean-estrybprom.7v8.ru/blogs/primer-bloga-admina/vse-vozvraschaetsja-na-krugi-svoja.html

или "К вопросу о реинкарнации душ немецких летчиков"

Недавно один из моих знакомых, медицинский психолог, обратился ко мне с необычной просьбой. Она касалась деталей обмундирования военных летчиков. Дело в том, что история авиации и авиамоделирование - это мое старое хобби, разумеется, кое-что об этом я знал.
Но удивила сама постановка вопроса - а носили ли они высокие шнурованные коричневые ботинки и меховые перчатки раструбом? Покопавшись в справочниках, я выяснил, что носили, но преимущественно в период первой мировой войны и до конца тридцатых годов. Военная мода второй мировой была уже совсем другой.
Вполне резонно поинтересовался, с чего это вдруг такой интерес к истории авиации, да еще к таким экзотическим временам.
Оказывается, однажды к нему на прием пришла мама с четырехлетним мальчиком. Ребенок смотрел по телевизору кинохронику второй мировой войны и, увидев сцену бомбежки авиацией железнодорожной станции, неожиданно возбудился и стал кричать, что он тоже летал над паровозами и вагонами, только бросал бомбы руками. И сходу рассказал ошарашенным родителям, что его тогда звали Франц, что он летал на самолете и сидел впереди, что бомбы были тяжелые, и плохо было их бросать в рукавицах.
Родители, естественно, послушав такое, немедленно пошли с ним к психологу. Хорошо, что не к психиатру.
Для уточнения примерного времени события, я послал по интернету перечень вопросов, штук двадцать, на которые должен был ответить мальчик. Выяснилось, что самолет был бипланом, с двумя моторами, сидел он впереди пилота в открытой кабине, был в голубых брюках и коричневых шнурованных ботинках до колена, кожаной куртке с меховым воротником.
Кроме того мальчик нарисовал и объекты бомбежки - станцию, паровозы и вагоны, как он их видел сверху. И, что удивительно, танки - квадратные, с широкими открытыми гусеницами по бокам и торчащими в разные стороны стволами. Все совпадало по времени с Первой мировой войной - и тип самолета ( это мог быть австро-венгерский «Ханза-Бранденбург», либо германский - «Гота»,где летчик-наблюдатель сидел впереди, вел оборонительный огонь из пулемета и сбрасывал бомбы, на первых модификациях вручную) и форма, совпадавшая в деталях с летной формой австро-венгерских или германских пилотов. В задачу таких самолетов входила и бомбардировка крупных тыловых коммуникаций.Танки первой мировой в большинстве своем не имели вращающихся башен , пушки и пулеметы размещались в спонсонах по бортам А имя Франц среди австрийцев и немцев достаточно распространено.
Сходилось все, кроме того, ОТКУДА четырехлетний мальчишка мог это знать? Эти подробности сейчас могли быть доступны только тем, кто долго занимался историей авиации, а парнишка таких специфических книг читать не мог (просто еще не умел читать) и Интернета у родителей не было. Конечно, детские фантазии порой бывают просто безграничны, но здесь был явно не тот случай. О генетической памяти тоже речи быть не могло - оба родителя коренные «русаки» и их родители тоже к германцам никоим образом не относились.
Осталось только еще одно - подтверждение теории реинкарнации, в которую мне всегда с трудом верилось.
Сразу вспомнились и некоторые странные истории из своего детства. В четырех- пятилетнем возрасте мне тоже снился несколько раз один и тот же сон. Будто я бегу по лесной просеке к опушке леса, сзади мелькают огоньки выстрелов и черные фигуры. На опушке стоит пятнистый самолет с крестами, винт вращается, фонарь кабины откинут вправо и летчик в шлемофоне машет мне рукой. Я подбегаю к самолету, взбираюсь на левое крыло, пытаюсь залезть в кабину и вдруг, чувствую удар в спину и падаю на крыло. Руки в перчатках скользят по крылу взлетающего самолета, срываются и …я с ревом просыпаюсь.
С детства я имел неистребимую тягу к авиации и мне всегда легко давался немецкий язык. В конце пятидесятых годов я увидел в толстой книге про Великую Отечественную войну фотографию немецкого самолета сзади. И узнал - это был «Мессершмитт-109Ф» с характерными закругленными консолями крыла и в пятнистом камуфляже. Кабина открывалась вправо.Это было странное чувство узнавания, о котором я никогда и никому не рассказывал. В моей большой коллекции моделей самолетов сейчас целая полка «мессершмиттов» всех модификаций.Однажды,в 14 лет мне пришлось лететь на Як-12 ( не хватило мест на Ли-2,а лететь надо было).Больше желающих не нашлось и мы с пилотом были вдвоем.Увидев мои горящие глаза, он дал мне подержаться за штурвал.И тут мне показалаось,что все это уже было-и прозрачный диск винта и лес под крылом и дрожь фюзеляжа,ощущаемая на штурвале.
Мои родители в родне никогда немцев не имели. Отец провоевал в пехоте всю войну, и добрых чувств к ним, разумеется, не питал.
Последней каплей, побудившей меня рассказать об этих странных снах, был разговор с моим старинным приятелем, бывшим летчиком, майором в отставке, в здравом уме которого у меня никогда не было сомнений-слишком уж серьезную должность он занимал.
В раннем детстве ему тоже снился один и тот же сон, будто он на самолете с большой стеклянной кабиной и приборной доской наверху, летит над большим городом и сбрасывает бомбы. Сбоку летит двухмоторный самолет с хвостом, похожим на акулий плавник. Он, проснувшись, рассказывал об этом маме, та только смеялась над ним. Самолет из своих снов он позднее увидел в кинохронике - это был бомбардировщик «Хейнкель-111»,именно с хвостовым оперением, напоминающим акулий плавник. Однажды, уже отслужив в армии, он летел поступать в Выборгское авиационно-техническое училище на самолете Ту-134. Подлетая к пулковскому аэропорту, он увидел в иллюминатор картину Ленинграда, города из своих снов и, не в силах сдержаться, встал и закричал «Как трудно было его бомбить…».
И очнулся, только увидев обращенные к нему удивленные лица пассажиров и стюардессы. Конечно, никому и никогда об этом случае он не рассказывал. В советское время это было бы неправильно понято. В училище ему в руки попал журнал с чертежами Хе-111 , где он увидел, что приборная панель находится точно над креслом пилота. И первая модель его многочисленной коллекции, сделанная его руками, была, разумеется «Хейнкелем-111».Тогда пластиковых наборов «немцев» еще не было, и он сделал его из пластмассовых линеек и обломков детских игрушек.


Как-то так случилось, что все эти три эпизода из детских снов «всплыли» почти одновременно. Что ЭТО и КАК это объяснить - мне сказать сложно. Но в правдивости того, что произошло со мной и моим другом я уверен. Прочитанные мной книги буддистского ламы Лобсанга Рампы и многие факты, почерпнутые в Интернете, свидетельствуют о том, что теория реинкарнации – отнюдь не такая уж фантастика. Об этом можно долго спорить, но выводы для себя я сделал.
В моей жизни было еще несколько трудно объяснимых и сейчас случаев. Есть еще время поразмыслить…

Глава I. Создание училища

1.1. Они были первыми

Здание Ломоносовского морского колледжа ВМФ вытянулось вдоль улицы Красного Флота. Улица возникла в конце XIX века и была названа в честь владельца дачных участков И.П.Илимова. В план Ораниенбаума улица вошла только в 1918 году. До этого времени на восточной части улицы были построены отдельные деревянные дома, окруженные огородами местных жителей. Узкая дорога, выходящая вдоль естественного оврага к Дворцовому проспекту, послужила прообразом будущей магистрали, в которой нуждался развивающийся город. Именно здесь на перекрестке с Александровской улицей в конце 30-х годов было построено трехэтажное каменное здание для гидротехнического отдела Балтийского флота. Здание сгорело во время войны, но именно оно послужило основой для создания военного городка, который в дальнейшем был застроен зданиями ЛМУ ВМФ.

В конце сентября 1946 года инженер-капитан 1 ранга Рагушенский Е.Ф. получив предписание о назначении начальником Мореходного училища ВМС, попрощался с товарищами по службе в Москве и направился в Ленинград. Ему хотелось прибыть немного раньше срока, проставленного в предписании, чтобы познакомиться с обстановкой, представиться командованию Тыла КБФ, командиру Ленинградского Военного порта и познакомиться с руководством Морской инженерной службы (МИС). Вместе с ним приехали: майор интендантской службы Абельян Г.Б., назначенный начальником материально-технического отдела и капитан интендантской службы Гоцуляк И.К. - начальник финансовой службы. Рагушенского принял начальник Тыла КБФ генерал Москаленко Митрофан Иванович, который сообщил, что под формируемое училище передали трехэтажное каменное здание, разрушенное в период войны и ранее принадлежавшее конторе по ремонту гидротехнических сооружений КБФ. Силами УНР-82 здание начали восстанавливать под учебный корпус. Вместе с офицерами в Ленинград прибыл старший матрос Ярцев Н.А. – старший писарь еще не существующего строевого отдела и повар Е.А.Филимонова.
Приказ № 1 от 1 октября 1946 года гласил: «В исполнение обязанностей начальника Мореходного училища ВМС, формируемого в г. Ораниенбауме, вступил».
19 октября 1946 года приказом Морского министра было утверждено штатное расписание, которое предусматривало организационную структуру будущего училища: наличие управления и учебных отделений. Численность военнослужащих предусматривалась 26 человек, вольнонаемных – 142, курсантов – 325. Училище подчинялось начальнику отдела Труда и Кадров ВМС.
Приказ № 2 от 29 октября 1946 года свидетельствовал, что капитан 1 ранга Рагушенский Евгений Федорович, вступил в должность начальника училища на основании приказа ГК ВМС № 01278 от 29.10.1946 г.



Евгений Федорович Рагушенский 1893 года рождения, русский, член ВКП(б) в 1917 году окончил Петроградское Мореходное училище и получил специальность судового механика. В том же году его направили в Школу унтер-офицеров, которую он успешно окончил, получив образование военного моряка. Служить в царском флоте довелось не долго. Началась Гражданская война. Молодой моряк принимал участие в подавлении Корниловского мятежа, участвовал в ледовом переходе кораблей Балтийского флота из Хельсинки в Кронштадт в 1918 году. Потом судьба закинула его на юг на Азовскую флотилию, где он исполнял обязанности инженер-механика Мариупольского военного порта. 20-е годы были полны перемен, требовались специалисты-механики. С 1921 по 1926 год он исполнял обязанности помощника начальника отдела маячной службы Черного моря. В 1927 году он заведовал мастерскими, а в 1931 уже был в должности начальника производственно-планового отдела Гаваней и портов Черного моря. Командующий Черноморским флотом Иван Кожанов и начальник Севастопольского порта Константин Душенов относились к Рагушенскому как к грамотному специалисту. В 1933 году Евгения Федоровича направили на учебу в Военно-транспортную академию РККА, которую он успешно окончил в 1937 году. Выпускников академии ценили. Воинское звание – военный инженер 1 ранга Рагушенскому было присвоено в 1938 году. Евгений Федорович окончил факультет путей сообщения и специализировался по морским гаваням, поэтому его назначили в строительное управление РККФ. В 1940-м году в связи с переаттестацией офицерского состава ему присвоили воинское звание инженер-капитан 2 ранга. Обосновавшись в Москве, Рагушенский служит в Наркомате ВМФ в должности инженера по гаваням, а с 1941 года становится главным инженером. В 1941 году образуется Управление вспомогательных судов Тыла и гаваней ВМС. Работы много. С началом войны потеряны военные порты на Балтике и Черном море. Рагушенский ездит в командировки на Север, где строится порт на Северной Двине и принимает участие в его оборудовании для приема судов прибывающих из Англии и Америки. В 1943 году его назначают Главным инженером управления ВС и Г и присваивают звание инженер-капитан 1 ранга. Евгений Федорович гордился не столько орденами «Красной Звезды» (1943), «Отечественной войны» (1946), сколько медалью «XX лет РККА», которую он получил в 1938 году. Орденами «Боевого Красного Знамени» (1944) и «Ленина» его наградили за выслугу лет.
9 декабря 1946 года прибыл заместитель начальника училища по политической части капитан 2 ранга Козлов Марк Федорович, 1901 года рождения, член ВКП(б), образование высшее. Училище создавалось как среднетехническое учебное заведение закрытого типа с четырехлетним сроком обучения. В истории военных учебных заведений нечто похожее уже было. Морское училище, которое до революции готовило офицеров флота России, тоже было средним и закрытого типа.
С самого начала деятельности ЛМУ Рагушенский установил строгий уставной порядок. На всех курсантов в полной степени распространялись требования общевоинских Уставов, вплоть до наказания с содержанием на гарнизонной гауптвахте. Особенно нетерпимо Рагушенский относился к различным утратам и разбазариванию социалистической собственности.
В ноябре 1946 года училищу передали деревянный дом, который стоял на Ленинской улице под № 16. С домом решили не спешить, потому что требовалось заниматься набором курсантов, поиском преподавательского состава и искать место для проведения учебных занятий. Такой дом нашли на Александровской улице. Он не сохранился и сгорел в 2008 году.
полный вариант статьи в архиве формата zip :
http://yadi.sk/d/Mb9dFZTVAobnY

Памяти Олега Михайловича Ровбут
«…а Буты, кажуть, то есть Адам и род его весь.
А вер въ Индеи всех 80 и 4 веры, а все верують в Бута.»
А. Никитин, Тверь
В начале 50-х годов прошлого уже века 11 курсантов-штурманов, воспитанников Ломоносовского мореходного училища ВМС, в разное время попали по направлению в город Таллинн. Среди них был и начинающий техник-судоводитель - так раньше называли эту специальность - Ровбут Олег Михайлович, родом из города Калинина-Твери, рожденный почти в день Ярилы, Солнцестояния, 1930 года. Интересно что его будущий сын родится почти в день Равноденствия.

Александра Ивановна и Михаил Теодорович Ровбут 1941 г.
Этому локальному событию предшествовала череда других, выстроившихся в индивидуальную судьбу Олега, заслуженно получившего в мореходном училище странно ласковое прозвище для «Ярилиного человека», «Дикуша». Ласковое звучание оно приобретало от именит капитана Дика Сенда, любимого литературного персонажа Олега, а элемент урожденной «ярости» привносил сам Олег – очень жестко разбиравшийся с наглецами и агрессивными людьми, что не мешало ему, быть всю жизнь заботливым и верным другом, ярым рыболовом и грибником – ярым без остатка он был и в труде, как его далекий предок Бус, «Ярый вояка». «Ярым» был и его более близкий предок Рамбольт Валимунтович, «маршалок земельный» - премьер министр Великого княжества Литовского, дядька князя Витовта. Олег в жизни ничего не делал на 50% или 99% - только на 110% и отличного качества, получая удовольствие от своих возможностей.
Да и что изысканного было можно требовать от «детей войны». Честно говоря, и мирная то жизнь в 30-40 годах у жителей Твери была «спартанской». Семья из четырех человек Ровбут Михаила Теодоровича жила в скромной комнатке флигеля на втором этаже дома на Ново-Бежецкой улице, напротив многострадальной церкви Никитиы Мученика. Убогий туалет как памятник красовался посреди внутреннего двора дома, имелась одна общая крошечная кухонка на всех жильцов, персональные керосинки располагались за дверью комнат в коридоре. Из имущества имелся старинны шкаф, классический кожаный диван с высоченной спинкой-полочкой и обязательными слониками на ней, обеденный стол с четырьмя стульями, тумбочка и письменный стол – по тем временам достаточно не плохо. Места для перемещения детей по квартире оставалось немного.

Олег со старшей сестрой Леной
Родители уходили на работу в 5 часов утра, экономя на трамвайных билетах, как делали многие в рабочих семьях. В эту рань масса народа в любое время года дружно шла от Пожарки через Затверецкий мост под вой заводских сирен, будивших редких сонь и строго предупреждавших всех о наступлении рабочего дня. Позднее Михаил Тодорович удачно устроился работать главбухом во 2-й роддом, который располагался рядом с его домом метрах в ста у реки Тверцы.
Жесткая жизнь создавала и «жестких» людей. Родная сестренка в 3 года чуть не зарезала маленького братика Алю портняжными ножницами в колыбели из ревности – мать перехватила занесенную над сыном руку дочки с орудием убийства в последний миг.
Олег вспоминал как дядьки Егоровы – молодые тогда ребята – научили его, малыша 4-5 лет, за 5 копеек (это были большие деньги!) плавать. Просто дядя Женя или Женька под смех и прибаутки взял ребенка за уши, а они стояли на мостике над рекой, и, переместив дитя за парапет мостика, бросил вниз. Надо думать, Женя контролировал ситуацию, но помощь не понадобилась – ошалевший от неожиданности малыш, забарабанил руками и ногами по воде и … поплыл! Удивительно, но малыш не оказался напуган – именно тогда выяснилось далеко идущее отсутствие у него «трусливой моргалки». С тех пор Олег плавал любым стилем отлично – от кроля, браса до «дельфина».
Жесткость может и должна иногда переходить в жестокость, чтобы народу не говорили лживые либерал-демократы о нормах общественного общежития, стоящие сегодня у Власти. Сами они не часто выполняют собственные «гуманистические» рекомендации, когда это касается отношений к нам, простолюдинам. У меня большие сомнения, что СССР могло вообще состояться как государство рабочих и крестьян или победить в Великой Отечественной войне без жесткости и жестокости. Отец Олега в 15 лет столкнулся с ужасами Первой Мировой войны и бежал из Литвы в Россию, по горьким обстоятельствам оставив родителей; участвовал с друзьями-соотечественниками в революционных событиях 1917-1918 годов, прошел Гражданскую войну до Дальнего Востока как и многие его друзья в Твери. У выживших мужчин-воинов излишняя сентиментальность не наблюдалась, как ее не встретишь и у наших современников – бойцов, прошедших Афганистан, Чечню и другие кровавые события прошлого века. Какие у них могли вырасти дети, и какие дети были нужны Государству рабочих и крестьян, когда и «если завтра война» звучало повсюду?
Так, оба дяди Егоровы – Женя и Яков - являлись в молодости «королями города». Вряд ли кто знает в наше время такое социальное «молодежное» понятие. Оно ушло в прошлое, тогда как уголовное «вор в законе» или «пахан» твердо сидит в памяти людей. «Королей» негласно короновала «улица» за необъяснимое обаяние в коллективах молодежи, за способность правильно и справедливо разруливать конфликты среди ребят, за непревзойденную лихость в уличных драках с «чужими» – нередко, одновременно это были действительно физически красивые люди, на которых засматривались лучшие девушки, лишь подтверждая таким образом их исключительность среди сверстников.
В уже более мягкой форме взрослые мужчины на улицах и районах также имели своих лидеров, вокруг которых группировались и которым следовали. Таким был и отец Олега - в 1941 году в первые дни войны многие его друзья ушли незадумываясь за ним добровольцами на фронт, хотя возраст у них и военный статус был на тот момент непризывной.
«Короли» являлись чрезвычайно интересным и незаслуженно неизученным психологами и социологами пережитком древности в социуме – так формировались в древности духовно и поведенчески реальные прообразы Ясона и Тесея, Геракла и Ери-Бута, на этом глобальном архетипе самовоспитались Степан Разин и Емельян Пугачев. Большинство Запорожских атаманов, например, Бут-Павлюк. Реально же предыстория «королей» начинается еще со времен формирования общественного института древнейших родовых «нобилей». Не надо путать только «королей» с «уголовниками» - это как путать «нобилей» с «дворянами».
Не случайно оба брата Егоровы пережили Вторую мировую войну и победили. Женя Егоров к 1941 году стал пограничником, инструктором по рукопашному бою ( асс по применению в рукопашке … саперной лопатки), и не раз это искусство в 40-х годах ему спасало жизнь, воевал и был ранен. Умер Евгений на стадионе во время футбольного матча – говорили, что из-за последствий ранения.
Яков Егоров воевал танкистом на Курской дуге и горел в танке, раненый, спасая товарищей, попал в плен, дважды бежал неудачно из концлагеря и на третий удачно добрался до югославских партизан. После разгрома Тито Яков совершил переход через пол Европы домой и…застрял в Польше на мызе у молодой немки, которая нашла его спящим на сеновале. Яков был красавец, а муж немки, офицер-эсесовец, погиб в России. Яша сколотил группу и творил диверсии в Польше до конца войны, прикрываясь немецким происхождением своей подруги.
Он настолько хорошо овладел немецким языком, что Олег описывал такой случай. После войны пленные немцы восстанавливали в Твери разрушенные дома. Однажды летом Олег с дядьками отдыхал на реке Тверце, купались, и тут привели группу пленных освежиться. Немцы уже освоились в городе, вели себя непринужденно и, как оказалось, что-то нелицеприятное говорили о русских, полагая, что никто не понимает их беглую речь. Это услышал Яков. Он подошел к ним и командным, свирепым голосом что-то произнес, поднял их во фрунт и на глазах опешившей охраны заставлял ползать, ходить гуськом – в общем, устроил им экзекуцию!
Его подтвержденные очевидцами заслуги не позволили, осудить Якова по возвращении домой, как сдавшегося в плен, но на всякий случай его лишили на несколько лет права работать на большинстве государственных предприятий и избирательского права. И на этом спасибо – человек, о котором можно было великолепный боевик написать, работал в Калининском морге. Он особенно удачно собирал по частям разбившихся летчиков еще только создававшейся реактивной авиации СССР и как «новеньких» предоставлял благодарным родственникам. До восстановления в правах Яков не дожил – молодым он погиб под колесами машины т.к. однажды, уходя из морга, сильно злоупотребил спиртным после очередной сложной «восстановительной операции», да и без этого Яков тяжело переживал несправедливость в отношении себя, которую нередко глушил водочкой.
Вот такие люди воспитывали, оставшегося рано без отца, который пропал на войне без вести в 1943 году, Дикушу. К сожалению, остались только смутные обрывки воспоминаний» о временах жизни самого Олега до 1955 года, когда-то услышанных от него самого, от его родственников и друзей, по большей части, ушедших на сегодня в «мир иной.
В отсутствии отца, как и во многих других семьях, снабжение дома дровами лежало на единственном мужчине – на Олеге. 12-13 летние мальчики после первого ледохода начинали сезон ловли «топляка». Это было серьезное действо! На берегу Тверцы выстраивались мальчишки с веревками и крючьями, завидев топляк, они наперегонки плыли к бревнам. Здесь в холодной воде было не до сантиментов – школа выживания! Еще жестче происходила добыча … соли.
О-о-о, это достойно воспоминания! Соль привезли в вагонах военные, но сгрузили ее на открытой площадке, образовав гору. Первый же, как всегда нежданный, дождь превратил крупную соль в камень. Военные не придумали ничего лучше как до принятия решения огородить соль забором с вышками и вооруженной охраной в лице малообразованных казахов. Но такое общественное богатство не могло остаться без внимания остро нуждающегося народа. Ребята повзрослей после нескольких неудачных и кровавых попыток кражи соли, сопровождавшихся стрельбой и отпусками для караульных, приладили было к этому … пацанов. Но казахам было все равно в кого стрелять – отпуск домой и в Африке «отпуск домой», а кяфиры все на одно лицо. Олег в то время уже плавил тротил из снарядов - я еще об этом расскажу – и решил вопрос координально!
В один из пасмурных и дождливых дней, когда охрана была не очень внимательна, он пробрался внутрь охраняемого периметра, заложил приличное количество тротила и рванул ту гору! Эффект был непередаваемый. Соль разлетелась на сотни метров. Пока перепуганная казахская охрана, забыв о винтовках, в ужасе металась, не зная куда спрятаться и что делать, «детвора» набрала соли на годы вперед.
В училище Олег попал из школы юнг, куда, в свою очередь, был направлен по рекомендации некоего заинтересованного и высокопоставленного военного, пожелавшего побыстрее сплавить опасного свидетеля и соучастника совсем не детских проказ своего отпрыска с наворованным его папой трофейным имуществом. Эта история стоит подробного упоминания т.к. позволяет понять многое из того, что и после происходило в жизни Олега.
Город Калинин был в оккупации только три месяца, но не избежал разрушений и упадка военных лет. Отцы детей, в основном, были на фронтах, с работой и продуктами были очень плохо, дрова и соль были страшно дороги. Женщины, которые не вывозили зимой телегами горы замерзших трупов, заменяли мужчин на предприятиях и фабриках, а пацаны были предоставлены сами себе и некоторые, как могли, поддерживали семьи. Олег – ему было почти 12 лет - с первых же недель освобождения Калинина занялся по окраинам и пригородам, по лесам, сбором оружия и боеприпасов, которые сдавал трофейным командам за жалкие пайки хлеба, за водку для взрослых, за мыло. Риск нарваться на мину, бандитов или дезертиров был очень велик, поэтому он собрал «бригаду» и вооружил ее. Оружие прятали в лесу, завернув в промасленные тряпки – благо машинного масла из подбитых танков и бронемашин, откатчиков пушек, хватало. В телогрейках не по росту, со «шмайсерами» на груди и «вальтерами» в карманах, с кинжалами SS в сапогах – след на икре ноги от которого остался у Олега на всю жизнь – странные фигурки шастали по заброшенным окопам, блиндажам и подбитой технике. Даже трофейные команды не рискнули бы «наехать» на опасных юнцов.
В школах на переменах, на заднем дворе, шли торги ручным оружием и обмен редкими находками. Олега в школе уважали как «отличника», правильного пацана, и не обижали даже словом старшеклассники – один как-то попробовал и получил молниеносный удар первым, что подвернулось Олегу под руку – карандашом. Бедолага потерял глазной зуб и заработал сквозные дырки в обеих щеках.
В летнее время ребята собирали дары леса и охотились – как помните, оружия было вдосталь. Взрослые стали практиковать глушение рыбы динамитом, который оказался дефицитным товаром, и Олег со старшими парнями успешно плавил тротил из снарядов, пока однажды его взрослый компаньон по технической необразованности не подорвался на лиддите – слава богу, Олега не было рядом в тот день. В отличии от тола, который плавится при нагревании, лиддит взрывается. Несчастный пиротехник просто паял соседке кастрюлю и не надолго положил паяльник на какую-то большую банку, добытую в заброшенном блиндаже – надпись прочитать он не сумел. Безусловно, все рассказанное лишь малая часть двусмысленных историй об Олеге, которые вызывают одновременно и сочувствие и недовольство, улыбку и оторопь.
К чему это я?! Постоянный голод, недоедание, в купе с бесконтрольностью толкали ребят на самые рискованные шаги. В классе Олега появился робкий, интеллигентный мальчик с фальшивой фамилией, которого Олег взял под свое покровительство. Мальчик поселился в Калинине в большом частном доме с адъютантом папы и домработницей. Скоро комнаты этого дома стали заполняться антикварной мебелью, коврами, посудой, картинами и книгами, а пристройки странными контейнерами. Там Олег прочитал немало интересных книг.
К ак-то, Олег убедил друга, открыть один из контейнеров … Он оказалось заполнен … «фильдеперсовыми» дамскими чулками! Это же был клад! В городе не было молодки и женщины, которая не отдала бы за пару чулок на черном рынке большие деньги … да и не только деньги отдали бы они.
Скоро у мальчишек в руках были пухлые пачки невиданных в военное время простыми гражданами денег. Ребята растут, матереют, а есть то по-прежнему хочется и уже чего-то вкусненького бы! Так в закрытом кафе, где бывали лишь большие персоны «при деньгах», по наводке друга Олега, как-то появились двое мальчиков с надменным видом потребовавших у официантки «горку» с десятком шариков мороженого, пирожных и газировки в стеклянных графинах, затянутых в латунную сетку, с сиропом несколько сортов. В очередной раз, когда эта парочка реально сорила деньгами, их забрал, вызванный кем-то, комендантский патруль. В комендатуре один из ребят назвал свою настоящую фамилию и, быстро примчавшийся, офицер НКВД положительно разрешил ситуацию. Приехал папа интеллигентного мальчика и, о чем-то подумав, сделал Олегу неплохое, по-сути, предложение, от которого все же было сложно отказаться. Так Олег попал в школу "юнгов", а затем в Ломоносовское мореходное училище. Олег попал в Выборгскую школу юнг – в ЛМУ первыми попали юнги Рижской, Тильзитской и Выборгской школ юнгов.
По данным книги "Выборг. Архитектурный путеводитель" (Петри Неувонен, Туула Пеюхья, Тапани Мустонен, "СН", 2008), четырехэтажное здание бывшей школы было построено в 1913 - 1914 г. военным инженером, полковником Глушковым для выборгской русской учительской семинарии, основанной в рамках программы русификации Финляндии, которая бы обеспечивала кадрами русскоязычные образовательные учреждения Великого княжества Финляндского. За процесс строительства отвечал мастер Каарло Массинен.

Здание военного госпиталя на Светогорском шоссе
В 1918 г. здесь разместилась учебная часть финских вооруженных сил, известная как военная школа Марковилла. Название школы пошло от строителя ближайшей виллы - Маркуса Вригта. В 1850-1870-х годах на этой не сохранившейся вилле жил художник Фёдор Толстой. После войны здесь открыли 561-й мореходную школу специалистов рядового плавсостава ВМФ (в народе - "школа юнг"). Начальником школы в 1951 году был морской подполковник Заболотский.
Учились в школе только юноши, приезжавшие из разных концов Советского Союза. Выпускников направляли на военный флот. Позже три школы юнг, образованные сразу после войны, объединили и перевели в Кронштадт. 30 апреля 1960 г. состоялся последний выпуск 561-й мореходной школы специалистов рядового плавсостава ВМФ.

Форма ученика школы юнг
Юнга 1953 года выпуска, Е. Алексеев, очень тепло вспоминает о школе: "Благо школа наша была в красивой лесной местности, за несколько верст от города. А место было изумительной красоты даже по понятиям Карельского перешейка. А здание школы до сих пор, когда смотрю на фото, вызывает восхищение и удивление. Великолепной архитектуры, красоты и целесообразности здание. На пригорке у подножия поросших сосновым лесом холмов. Отступив от заданной темы, скажу: по своему опыту, по запоздалому прозрению утверждаю - все лучшее в еще голодной и разоренной стране отдавалось детям! <...> В школе была довольно большая флотилия шлюпок и свой приличный катер. <...> И шлюпочные походы! Выборгский залив был создан Господом для этого: множество уютных островков с еще сохранившимися финскими садами и домиками, причалами и бухточками; они отлично создавали атмосферу дальних походов и удивительных приключений. Зимой нашим увлечением, нашей страстью были буера <...> Был у нас и свой духовой оркестр. Кстати, занимавший призовые места на городских конкурсах. Актовый зал был великолепен. Отменный паркет, высокие стрельчатые окна с воланами занавесей. Большая, хорошо оборудованная сцена, где блистали наши самодеятельные артисты (кстати, довольно неплохо игравшие). <...> Дедовщины у нас не было! И этот порядок был сохранён нами и в дальнейшем!".

Школа юнг в Выборге – Ровбут Олег справа от нас. В центре парень из ЛМУ ВМФ.

Школа юнг в Выборге - 1948-49 годы (предоставлены Андреевым Николаем)

Если Соловецкие юнги имели право только на «бантик», то выборгским ленточки на бескозырки выдавались, но только после принятия присяги, таким образом, указывая на ответственности, которую брал на себя обучающийся. «Школа юнг ВМС» - было написано на ленточках золотом и без ошибок, как это случилось у соловецких юнг. Второкурсники переставали называть вновь прибывших ребят «албанцами» из-за бескозырок без ленточек, похожих на албанские шапки. С этого момента курсант считался полноправным слушателем, имел право ходить в город на увольнение!
В Выборгской школе проходили обучение на первом и втором курсах до двухсот курсантов. Здесь готовили в разное время машинистов, радистов, электриков, мотористов и кочегаров. Учились в школе только юноши.
Режим дня был напряженным: в 7.00 подъем, зарядка, в 8.00 завтрак, до обеда - теоретические занятия. После обеда - практика, с 16.00 самоподготовка, после ужина свободное время. В обиходе курсанта Ровбут впервые появились флотские словечки «окно-иллюминатор», «пол-палуба», «лестница-трап», «стена-переборка» и, конечно же, «гальюн» и «камбуз». В коридоре на первом этаже располагась «боевая» торпеда, в классах стояли макеты парусников и современных военных кораблей. На настоящей корабельной мачте развевались флаги флажного семафора ВМС и международного свода сигналов.
Среди предметов обучения были: политзанятия, военно-морская подготовка, электротехника, устройство корабля, черчение, основы судовождения, судовая гигиена. Корабельную практику юнги проходили даже в ЭПРОНЕ. Весьма неожиданным оказалось, что Выборгская школа юнг была в свое время засекреченным объектом и, похоже, что гриф секретности до сих пор не снят. По международной Женевской конвенции в рядах армии и флота могли служить с оружием в руках только с восемнадцати лет. В школу же набирали мальчишек в возрасте от 15 до 16 лет, поэтому она была строго засекречена. Лучшие юнги имели право продолжить обучение в средних и высших мореходных училищах. Без экзаменов их принимали в первые наборы ЛМУ ВМС.Олег поступил в ЛМУ ВМФ в 1949 году. Алепко Игорь Григорьевич, набора 1948 года в ЛМУ, помнит Олега

Ровбут юнга со значком ГТО на груди перед поступлением в ЛМУ ВМФ


Знак ГТО - «Готов к Труду и Обороне» - выдавали школьникам старше 16 лет и трудящимся, для младшего возраста существовал БГТО – «Будь Готов к Труду и Обороне». В 1948 году в СССР насчитывалось 139 коллективов физкультуры и 7,7 миллиона физкультурников. С 1931 по 1941 год количество человек, сдавших нормы комплекса ГТО II ступени, которая насчитывала в 1946 году 9 нормативов, составляло всего 100 000.

В 1940 году в комплекс ГТО были введены такие виды испытаний, как переползание, скоростной пеший переход, метание связки гранат, лазание по канату, шесту и деревьям, переноска патронного ящика, преодоление полосы препятствий, а также различные виды единоборств. Позднее «Отличник ГТО» должен был иметь не менее двух разрядов в официальных видах спорта.
Отличник 2 ступени приравнивался к 3 ступени и не случайно Олег получил этот знак. Очевидно, не было в наличии знаков 3 ступени – 2 ступень предназначалась для юношей 13-15 лет, а 3 ступень для юношей 16-18 лет, каковым Олег и являлся.
ГТО 2-й ступени постановили изготовлять из томпака с посеребрением и позолотой. Расход драгоценных металлов в этом случае устанавливался из расчета не более 35 мг золота и 93 мг серебра на один значок. Эти изменения можно объяснить внешней угрозой государству.

ЛМУ 1965 год 2013 год, наше время - маленькие деревца на переднем плане 1965 года стали солидными деревьями

Бескозырка курсанта Ломоносовского мореходного училища ВМФ
Уже потом курсантов перевели в общежитие, прозванное "Балтийский вокзал". Это дом №1 по Еленинской улице возле парка. Сегодня внутренняя планировка изменена. После постройки жилых корпусов на улице Красного флота "Балтийский вокзал" был оставлен курсантами.


У меня не так много разнообразных фотографий тех лет с Диком, поэтому я покажу и 196-х годов.

Экзамены и сбор в актовом зале ЛМУ ВМФ 1964

Занятия в ЛМУ ВМФ 1965-1968

Знаменитая «самоподготовка» в ЛМУ ВМФ Вечером в кубрике

2-й курс. Пат и Паташён – «здоровый малыш» и «малыш» Леша Темирбулатов. Отец его опекал.

3-й курс. Дикуша сверкает на фоне друзей улыбкой и иконостасом значков ГТО, а Леша избрал себе хоть и железного, но не удачного покровителя.

2-й курс 3-й курс. Язва желудка измождила, высосала Олега

«Здоровый малыш» стал старшиной, поэтому в нестроевых шароварах и свитере – 4-й курс

4-й курс Ровбут справа в середине Темирбулатов Леша. Ломоносово

4-й курс. Олег никогда не курил
В ЛМУ Олег учился только «на отлично» как и Игорь Алепко. Им было легко учиться «на отлично». Не было в распоряжении курсантов телевизоров, компьютеров и других притягательных забав. До имевшихся в те стародавние времена праздных развлечений не позволяли дотянуться товарищи - старшины, мудрые педагоги и строгие командиры. После занятий на «сампо - самоподготовке» проводили почти все вечернее время. Учебников для курсантов не было в училище и на сампо, все сказанное и показанное на занятиях, переписывалось набело каллиграфическим подчерком без единой помарки, все рисунки напоминали профессиональную цветную картинку, а чертежи были идеально срисованы через кальку. За этим бдительно следили старшие и мягко стимулировали «нарядами вне очереди».
Жизнь курсантов была не сахар, голодноватая. И, как рассказывал Олег, кто-то даже у них за еду голый и, нарочно в тяжелых не по размеру ботинках-«гадах», чтобы медленнее бежал, прыгал со второго этажа во двор на доски и перебегал его днем …

Это те самые "доски"

Учебный корпус № 3 был собран из деревянной казармы постройки 1939 года, перевезенной с территории дворца Меншикова. Корпус разобрали и перевезли на территорию училища, сделали фундамент и вновь собрали. В нем поместили управление училищем, службы обеспечения и классные помещения на оставшихся площадях. Корпус просуществовал более 50 лет. В 1991 году на основании акта технической комиссии здание было признано негодным к эксплуатации и списано с баланса училища.

У отличников хватало времени и сил на здоровый отдых. Олег успешно занимался в училище боксом и борьбой, футболом летом и «хоккеем с мячом» зимой (года до 64-го «хоккей команда» существовала в ЛМУ). Он был невысокого роста – 170-72 см – среднего по тем временам, но через пару лет стал атлетически сложен и развит из тощего задрипыша с язвой желудка и больной 12-перстной кишкой, благодаря училищу и его педагогам.

«Здоровый малыш» при весе килограмм 60 легко поднимает около 80. Даже «труселя» не могут испортить атлетический вид Дика – крайний слева от нас

Как в песне – «Это дело я люблю … это дело я могу ….» Но предпочитал уличные драки - там шире ассортимент приемов. Боролся он отлично и жестко – здоровых мужиков брал на болевые приемы одним моментом. Сам наблюдал.

Судя по позе противника, дела у парня плохи – идет «расстрел». Левая рука оппонента уже опущена, поза неустойчивая, и сейчас полетит «заключительный» жесткий удар справа в голову. Интересно, что Дик «убивал» в противнике сопротивление загодя только одним взглядом – взгляд был у него в таких случаях очень «нехороший». Лицо Олега превращалось в неподвижную маску, на которой живыми были только глаза, смотревшие, не моргая, пристально и цепко в глаза противнику точь в точь, как это делает лев, перед тем как разорвать жертву. И ты понимал, что перед тобой стоит «зверь», управляемый теперь лишь инстинктами, а я добавлю, что и до автоматизма заученными приемами боя. Большинство «людей», попавших под этот взгляд «хищника», сразу отводили глаза.

ЛМУ ВМФ, курсанты 1964 года все еще любили хоккей с мячом
Но его прежняя жизнь «зубастого волчонка», где сила решала больше слова, а природные возможности подсказывали стандартные решения проблем и обретения авторитета, не сразу перестала напоминать о себе.
Безобидная и смешливая историйка о солидном старшине группы, который угрюмо просил курсантов – Кто-нибудь вытрет доску - или – Кто-нибудь помоет пол в классе – а затем получал от Дика в ответ – Вот ты и вымоешь и вытрешь – и тот, молча вытирал и мыл, достаточно демонстрирует какие «волчьи зубы» были у тех «мальчиков с бантиками». Многое решалось , в то числе и «мелочи», у курсантов силовыми методами. Не знаю байка ли … Был курсант – азиат, кажется - , который сливал в одну тарелку все три блюда за обедом ( компот на третье) и ел эту «мешанину». На вопросы отвечал, что в животе еда всеравно перемешается. Курсанты долго это терпели, но потом ему «объяснили» как себя вести в столовой более доходчиво … Другой курсант ел странно масло с хлебом – кусочек масла клал на край хлеба и, откусывая по чуть-чуть хлеб, сдвигал масло к краю. Остальные с голоду сжирали все сразу и со злостью следили за садистом … Неосторожный парень в конце-концов наказан за это …Правда, называть «маслом» тот кусочек можно условно – чаще это был «мургусалин», что-то среднее между «гуталином и солидолом».
Случались и печальные истории. Один курсант, который привлек внимание отца, стал отличным гимнастом, был прекрасно сложен, умница. Но купил в Питере на развале старинную книгу по –раджа йоге, увлекся, у него получалось … Но раджа-ойга больше психологический трактат, и парень … сошел с ума, пытаясь достичь описанных практик …
За Диком тянулись многие курсанты, не говоря уже о его друзьях-земляках, ушедших за ним в ЛМУ. Он был объектом подражания. Так, Леша Темирбулатов, чье тощенькое тело из-за голода военных лет так никогда и не налилось силой и мышцами, настырно через бесчисленные «фингалы» и разбитый нос пробивался на «профессиональный» ринг, стремясь доказать право, быть другом Дикуши. До 30 с лишним лет он забирал при встрече у Дикуши из рук сетки и сумки, тяжести, с безразличным тоном поясняя – Ноги качаю… Мощные ноги Дика, ноги гоплита с «пушечными ядрами» вместо икр, были предметом белой зависти Леши. Так и несумев, дотянуться до Дика в спорте и работе, взвалив на себя тяжесть не по силам, он однажды оставил Таллинн и уехал работать на суше.
Искусство «уличного бойца» и руководителя «бригады» в нем было неожиданно оценено в Ленинграде студентами враждующих ВУЗов и Профтехов. Не знаю, как о нем вообще узнали, но Олега стали нанимать за плату «ключевым бойцом» в плановых групповых драках. Его генетическая память и архетип даже в наше время, пусть и в урезанном виде, пригодились Дику. Для сравнения посмотрим, как историки интересно описывают бой в фаланге с «ключевым бойцом».
« Кто-то назвал имя ПОДЗЕМНОГО БОГА. А Тейя плюнул вниз и отвернулся. На рассвете все италийцы, кроме тяжелораненых, построили фалангу у выхода из ущелья. Эти никогда не ломали строя, не бежали с полей, бросив оружие. В дни неудач они умели отступить, отвечая ударом на удар. Они не подставляли победителю спину, поэтому уцелели до конца. Они не боялись обхода, их, как руки, прикрывали крутые скаты. Самоубийственно коннице нападать на фалангу настоящего войска. Ромеи тоже спешились. Будто зубья пилы, из обеих фаланг высовывались копья - сариссы. Еще можно было уловить, как в глубине фаланг задирались темные и светлые жала. Мгновение - и тяжелые дротики, подобно брошенным ветром острым перьям, взлетели над рядами. Кто бывает убит первым же ударом, кого напрасно уносит последний удар. Нет до них дела живым. Двадцать шагов между фалангами. С тяжелой сариссой, которая по его силе легка, как кинжал, Индульф выходит из строя. Шаг. Еще шаг. И еще. В щит втыкается дротик. Рука привычно ощущает толчок затупившегося острия в толстую кожу, которая проложена под щитом между петлями. Еще один дротик. И еще один шаг. Теперь! Индульф прыгает. Вместе с ним прыгают Голуб и Алфен, прикрывающие товарища с боков. Вместе с ним прыгают другие товарищи, которые закрывают Голуба и Алфена. Италийская фаланга выплескивает клин с быстротой языка хамелеона. Клин касается ромеев. Из-под щита Индульф выбрасывает сариссу быстрее, чем хамелеон мечет свой меткий язык. Отдергивает. Бьет еще. Бьет. Бье